Правовой портал Программы Проекты Информация о закупках Видеохроника Аудиоматериалы Фотогалереи Библиотека союзного государства Конкурсы Викторины и тесты Интернет-приемная Вопрос-ответ Противодействие коррупции Архив Контакты
Наверх

70-летию Великой Победы посвящается

Четыре войны Кирилла Орловского

30 января исполнилось бы 120 лет одному из самых выдающихся белорусских партизан Великой Отечественной войны

30 января исполнилось бы 120 лет одному из самых выдающихся белорусских партизан Великой Отечественной войны.

Наркоза у единственного на десятки километров доктора не нашлось. Решили резать по живому. Вместо операционного стола - лыжи, уложенные посреди поляны, вместо хирургических инструментов - обычная ножовка. Врач понимал, что после такой операции партизан Кирилл Орловский просто не может выжить. Но полевой командир терпел. И тогда, когда слесарной пилой ему начали ампутировать руки. И тогда, когда в пылу сражения врачу приходилось вставать к пулемету, и операцию раз за разом прерывали.

«…Чтобы жить, стоило это вытерпеть. Через три месяца я встал. Партизаны не дали мне стать калекой. Я снова командовал своим отрядом. И, видимо, неплохо мы били врага».

Диверсант по имени Стрик

О карьере великого диверсанта и разведчика  Кирилл Орловский в молодости не мог и подумать. Он родился в 1895 году в деревне Мышковичи на востоке Беларуси. Обычный молодой крестьянин, он едва окончил четыре класса церковной школы, когда его забрали в армию.

После первой мировой войны западная Украина и Беларусь оказываются в руках поляков. И нравится это далеко не всем. В двадцать первом году в белорусских лесах появляется опасный бандит. Возглавляемый им партизанский отряд взрывает польские поезда, громит полицейские участки, сжигает усадьбы богатых помещиков. За голову этого партизана обещают 10 миллиардов марок. Но для поляков он неуловим, власти не знают даже его настоящего имени. Человек, который прячется за псевдонимом Муха-Михальский, - один из лучших советских чекистов, тот самый крестьянский парень Кирилл Орловский. Его диверсии в Москве называют «активной разведкой». А операции его партизанского отряда держат в такой строгой секретности, что о них не знает даже ОГПУ.

Через десять лет после белорусских диверсий для Орловского начинается новая война. В 37-м человек, известный под именем Стрик, отправляется в Испанию на борьбу с фашистами генерала Франко. И вновь обычный белорусский крестьянин возглавляет партизанский отряд, с которым проходит сотни километров в тылу врага. Его рейды называют беспримерными. Сам же Стрик своей работой недоволен. Разгильдяйство и неспособность испанцев выполнять приказы мешают ему добиться того, на что он действительно способен.

В 1938-м году в России Кириллу Орловскому вручают орден имени Ленина – высшую по тем временам награду. Награждение проходит прямо в больнице. По мнению врачей, если уж этот чекист и выживет, то к работе в спецслужбах годен уже не будет.

Однако, спустя три года Орловский уже работает под прикрытием в Китае. Ведет разведку, вывозит российских резидентов через границу. Начинается Великая Отечественная война. Спустя шесть дней фашисты захватывают Минск. Орловский одно за другим пишет письма с просьбой о переводе на фронт. Но послания не доходят ни до начальника управления НКГБ, ни до самого наркома внутренних дел СССР Берия. Донесения задерживают казахстанские чекисты, ответ из Москвы придет лишь в 1942-ом.

Два года в немецком тылу

На сборы и подготовку много времени Орловскому не нужно. И вскоре небольшой партизанский отряд «Соколы» в Беларуси десятками пускает под откос немецкие эшелоны, взрывает мосты и предприятия, расстреливает машины с немецкими офицерами.

Зимой сорок третьего Орловский получил донесение о том, что высокопоставленные немецкие офицеры собираются поохотиться в лесу. Вместе с небольшим партизанским отрядом он и сам отправляется на охоту – за этими самыми офицерами.


О карьере великого диверсанта и разведчика  Кирилл Орловский в молодости не мог и подумать

Двенадцать бойцов уже несколько часов лежат, с головой зарывшись в снег. Подвыпившие и веселые после удачной охоты фашисты не замечают устроенной для них ловушки. На одиннадцать эсэсовских автомобилей обрушивается шквальный огонь. Скрыться удалось лишь двоим. Остальные гитлеровские чиновники и солдаты расстреляны.

Партизаны осматривают трупы. Среди них теперь уже бывший главный комиссар Барановичей, управлявший западной частью генерального округа Беларусь, и десяток других высокопоставленных офицеров. Остальные тридцать человек – обычные солдаты.

Ни один из 12 партизан не погиб. Лишь командир отряда тяжело ранен. Прямо в его руках взорвалась шашка. Истекая кровью, Кирилл Орловский командует отступлением. Он понимает - двое сбежавших эсэсовцев уже возвращаются с подкреплением.

Через час врач наспех начинает ампутировать Орловскому руки. Правую нужно отнять по плечо, на левой уцелел лишь один палец. Операцию решили делать на открытом воздухе – в землянке слишком темно. Но по следу, оставленному партизанами на снегу, в лагерь приходят фашисты. Врач бросает операцию на середине и берется за оружие.

После ампутации Орловский еще несколько месяцев продолжает руководить разведывательными операциями. Но тот бой был для него последним.

«Осенью меня вызвали в Москву. Я пришел к себе домой и остановился перед дверью. За дверью были жена и дети. Я постучал в дверь ногой, потому что позвонить мне было нечем...»

За боевые подвиги Орловскому присвоили звание Героя Советского Союза. Он получил персональную пенсию и квартиру в Москве. Впервые вкусив сытой жизни в столице, бывший разведчик лишь разочаровался. И решил вернуться в деревню. Попросив у самого Сталина кредит на восстановление сельского хозяйства, сдав трехкомнатную квартиру, в 1944-м году вместе с семьей он возвращается в Беларусь. Его родную область только что освободили. От деревни, в которой Орловский провел детство, осталось лишь пепелище.


После четырех войн, десятилетий работы в разведке и сотен диверсионных операций Кирилл Прокофьевич вновь стал крестьянином

«Рассвет» Орловского


«Близ обгорелых изб собрались дети, старики, несколько инвалидов... На горизонте видны лохматые хвосты дыма, еще не потушены пожары в освобожденном Бобруйске. Белорусская земля лежит в руинах и пепле, ничего не уцелело в Мышковичах от прежнего колхозного хозяйства» - вспоминал Кирилл Орловский.

После четырех войн, десятилетий работы в разведке и сотен диверсионных операций Кирилл Прокофьевич вновь становится крестьянином. Первое, что сделал бывший чекист - вместе с уцелевшими жителями отправился прочесывать лес. Искали одичавших немецких лошадей, чтобы на них завозить в колхоз древесину, отстраивать дома.


В 1970 году была выпущена почтовая марка с портретом Кирилла Орловского

На полученный от Сталина кредит закупили коров. Начали восстанавливать хозяйство. Став председателем колхоза, Орловский никому из работников не давал спуску. Поначалу за армейскую дисциплину односельчане его буквально ненавидели.

Он знал о том, как работал каждый человек в колхозе, жестоко наказывал за пьянки и лень. На учете был каждый гвоздь и каждое бревно. Осенью председатель ходил с карманами, набитыми картошкой: подбирал все, что роняли на дорогах или не замечали в земле. Конюх из колхоза вспоминал об Орловском: «Я конем свозил картошку к буртам. Вдруг слышу: «Стой, так твою, растак!» Подлетел, сует мне в лицо раздавленной бульбиной. Разъярился, как бешеный конь. Конец мне. Не заметил, наехал колесом на картофелину… «Сниму трудодень! Такой колхозник, как ты, – враг колхозу!»

Лишиться трудодня в Орловском колхозе было бедой. В «Рассвете» их оплачивали как ни в одной другой союзной деревне – по два килограмма зерна, три килограмма овощей, да еще и шесть рублей наличными.

В послевоенные годы колхоз «Рассвет» стал первым хозяйством, приносящим миллионы. А его председатель – Героем Социалистического Труда.

Четыре «нет» председателя

Честный труд колхозников Кирилл Прокофьевич вознаграждал по заслугам. В «Рассвете» было то, чем не могла похвастаться ни одна деревня в Беларуси, а,может быть, и во всем Советском Союзе. Там, где еще несколько лет назад оставались лишь руины, теперь были асфальтированные дороги, многоэтажные дома, дворец культуры, библиотека, пекарня, столовая, магазины. На строительство школы председатель отдал собственные сбережения – несколько тысяч рублей. Был в «Рассвете» даже собственный санаторий – первый во всем Союзе.

Кирилл Прокофьевич испытывал почти болезненную любовь к своему колхозу. Возвращаясь в парадной одежде с сессии Верховного Совета СССР, председатель мог прямо посреди дороги выбежать из машины и начать утаптывать навоз в телеге. Якобы рабочие мало нагрузили и зря гоняют лошадь. Его жизненный девиз в деревне стал законом: "не лодырничать", "не воровать", "не пьянствовать", "не пускать слов на ветер". Таким он был до последних дней своей жизни. Орловский умер в 1968-м, не дожив нескольких дней до 73-го своего дня рождения.

Инвалидность не помешала Кириллу Орловскому добиваться идеала во всем, за что он ни брался. Но искалеченных рук своих он всю жизнь стеснялся. Лишь однажды он похвастался ими. На очередной сессии после речи нелюбимого им Никиты Хрущева, Орловский наклонился к жене и сказал: «Хорошо, что я без рук. Не надо хлопать этому туристу».

Вениамин Лыков