Звон кандалов, играющая по ночам флейта и ветер, перебирающий кованные листы полуразрушенных склепов: все эти звуковые эффекты москвичи приписывают Введенскому кладбищу. Оно было основано в 1771 году в разгар эпидемии чумы, когда лютеранам и католикам потребовалось отдельное место захоронения. Со временем кладбище приросло и православными надгробиями.

Здесь - могилы художника Васнецова, писателя Пришвина и комментатора Озерова, а также сотен других людей, оставивших след в истории.

Именно на Введенском кладбище похоронен главный тюремный врач столицы Федор Гааз, филантроп, «святой доктор», о котором упоминал в своем «Идиоте» Достоевский.

Чернокнижник из свиты Петра I

Еще одно гиблое московское место – ночные подворотни Сретенки. Это место связано с еще одним призраком, который утратил привычное для себя место обитания. Четыре столетия назад здесь проходила черта города: за последними столичными избами, там, где сейчас пересекаются Садовое кольцо, проспект Мира и сама Сретенка, начиналась Троицкая дорога. По всем канонам того времени, место это не могло обойтись без сторожевой башни, сначала деревянной, а позже перестроенной в камне. Реновация проходила при Петре I, российский государь своей милостью вселил в башню своего сподвижника Якова Брюса.

Сейчас его биография величает Брюса государственным деятелем, военным и дипломатом, но в XVIII веке вся Москва знала его как чернокнижника и колдуна. В рапирной комнате на последнем этаже Сухаревой башни он проводил заседания «Нептунова общества», которое, как уже сейчас догадываются историки, могло быть одной из первых организаций масонов в стране.

«На крутой горе, усыпанной низкими домиками, возвышается четвероугольная, сизая, фантастическая громада — Сухарева башня. Она гордо взирает на окрестности, будто знает, что имя Петра начертано на её мшистом челе! Её мрачная физиономия, её гигантские размеры, её решительные формы, всё хранит отпечаток другого века, отпечаток той грозной власти, которой ничто не могло противиться», - писал об одной из главных достопримечательностей Москвы Лермонтов.

Картина Алексея Саврасова «Сухарева башня»

Брюса нередко заставили за наблюдениями за звездами, а в свободное время он предавался алхимическим опытам, пытаясь, по моде того времени, переплавить свинец в золото. Более того, москвичи верили, что чернокнижник владеет тайной книгой, которая открывает перед ним все двери, показывает места всех кладов, а еще открывает вход в волшебные миры. После смерти Брюса люд шептался, что колдун замуровал книгу в стены башни.

Ну а призрак Якова Брюса, оставшийся без любимого чердака и столь привычных ему каменных стен, бродит ночами в окрестностях бывшей своей вотчины. Раньше нападал на прохожих, но теперь, по мере технического прогресса, не попадается на глаза обывателям.

Московский ужастик

Помимо легенд со стажем, обрастает Москва и современными небылицами. Одна из таких – Ховринская больница, более известная как «Недострой» или «Амбрелла» (от англ. Umbrella – «Зонтик», из-за внешнего сходства и в честь зловещей корпорации из киноэпопеи «Обитель зла»). Ее начали строить в столичном районе Ховрино в 1980 году, но спустя пять лет объект заморозили.

С тех пор больница обросла сначала легендами, а потом неприятными историями. Место для мистики в них нашлось, но куда чаще свое последнее пристанище в «Амбрелле» находят жертвы криминальных разборок и неудачливые подростки-экстремалы. Высока и вероятность попасться в руки местным обитателям, которые облюбовали больницу еще в 90-х.

Внутри же Ховринская больница имеет классический зловещий вид заброшенного госпиталя из фильма ужасов: осыпающиеся перекрытия, проваливающиеся лестничные пролеты, торчащая арматура и многочисленные мистические граффити и рисунки на стенах.

Сейчас объект охраняют куда лучше, чем раньше, а потому поток историй из «Недостроя» в последние годы поиссяк. После многолетних тяжб определена и судьба строения: оно будет снесено, а на его месте появится современный жилой квартал. Который, конечно, тоже обрастет легендами.

Нехорошая квартира

Москва, Большая Садовая, 302-бис, пятый этаж, квартира №50 – этот адрес в любое время дня и ночи отчеканит каждый любитель творчества Михаила Булгакова. Жена писателя вспоминала, что в ней когда-то жила женщина, ставшая прообразом Аннушки из «Мастера и Маргариты», но упоминалось это место и в других произведениях классика.

В самом романе Булгаков собственноручно запрограммировал будущую славу квартиры: оттуда пропадают пять жильцов в течение недели, а еще – «корректный милиционер». Будучи жильцом этих апартаментов погибает Берлиоз, а его сосед Степан Лиходеев, пусть и не пропадает, но все равно радушием к нему судьбы похвастаться не может. Наконец, квартиру сжигает кот Бегемот, на чем литературная жизнь квартиры заканчивается.

После обретения романом мировой известности, местные жители, конечно, начали из-за двери и шорохи слышать, и смех Воланда, и плач Маргариты, и задумчивые вздохи Мастера.

Вениамин Лыков, фото Вадима Шерстеникина